Валерий Анишкин - Богатство и бедность царской России. Дворцовая жизнь русских царей и быт русского народа
В лесах в изобилии водились фазаны, куропатки, перепелки, бекасы. Стаями летали журавли, аисты, лебеди, дикие гуси и утки. Повсюду встречались зайцы, а голубей ловили руками. Реки кишели стерлядью, белугой, осетрами, семгой и форелью.
Гостеприимство и хлебосольство россиян можно объяснить тем, что Россия была богата дарами природы.
Приезжему, однако, продукты могли обходиться дорого, так как жители заготавливали запасы для себя, и у них ничего не заготавливалось лишнего. Поэтому, если кому-то постороннему необходимо было купить молоко, творог, домашнюю птицу или другие продукты, то он должен был договориться об этом заранее, иначе вместо куска говядины ему пришлось бы покупать целую корову.
Но Россия экономически не была едина и в ней были относительно богатые и относительно бедные, перенаселенные области. Суровый климат и бедные почвы приводили к тому, что многие районы не могли прокормить свое население. Например, на Севере и в новгородчине часто бывали неурожаи, сюда привозили хлеб из центральных районов.
Внешняя торговля и импорт России
В Европу и Азию персидским, турецким, бухарским, армянским купцам мы продавали собольи, лисьи, куньи, бобровые, рысьи, волчьи, медвежьи, горностаевые и беличьи меха. Причем, сибирским воеводам во времена Федора предписано было, чтобы они не вывозили дорогих соболей, чернобурых лисиц и кречетов, которые нужны были для царской охоты и для даров. Оленьих и лосиных кож продавали до 10 000 штук.
Торговали с Крымом, Турцией, Кавказом, Ср. Азией, Индией, Западной и Южной Европой. Россия ввозила шелк, пряности, фарфор из Китая; оружие, металлы, сукно, вина, драгоценности, монету – из Западной Европы. Россия вывозила меха, пеньку, воск. Обмен продуктов в России совершался на основе географического разделения труда.
Россия ежегодно продавала до 50 000 пудов воска, а также мед, который использовали в России на изготовление любимого питья.
Россия изобиловала салом, но мало употребляла его на свои нужды, т.к. зажиточные люди пользовались восковыми свечами, а простой народ лучиной101. Сала продавали за границу до ста тысяч пудов в год. Продавался и тюлений жир. Большой доход царю приносила рыба, и лучшую поставляли Ярославль, Белоозеро, Нижний Новгород, Астрахань, Казань. Нидерландским, французским и английским купцам поставлялась белужья, осетровая, севрюжья и стерляжья икра, которая также шла и в Испанию и в Италию.
На экспорт шли лен, пенька из Пскова, Смоленска, Вязьмы и др., соль, которую варили в Перми, Кинешме, Соловках, а в Астраханских озерах соль добывали после естественного испарения (самосадка).
Из России вывозили деготь, моржовые клыки (рыбьи зубы), из которых делали рукоятки, четки и др. художественные изделия.
В Корелии добывали на продажу слюду, которая употреблялась вместо стекол. Своего стекла в России было мало: до 80 000 – 90 000 «листов» стекла привозилось из Ливонии и Малороссии. Из Европы привозили к нам зеркала и зеркальные стекла. В Карелии, Каргополе, Устюге Железном102 добывали селитру, серу, железо.
В России того времени добывали жемчуг в пресных водах (новгородский жемчуг). Но уже во времена Александра I добыча остановилась ввиду загрязнения водоемов и исчезновения жемчужницы, занесенной в Красную книгу. Европа и Азия платили России своими изделиями и заморскими дарами природы, которых не было в нашей земле. В Архангельск приходили английские, голландские, французские корабли и привозили изумруд или яхонт103, жемчуг, золотую и серебряную пряжу, бархат, атлас, английское сукно, миткаль, деревянное масло, порох, ладан, сандал, хлопчатую и писчую бумагу, а также ртуть, свинец, медь, железо в прутах.
В Москве был построен Английский торговый двор, а в Англии появилась Московская компания.
Кроме перечисленных товаров иноземцы привозили к нам много своего серебра в монетах и платили с них пошлину как с товаров. На одном корабле могли за один раз привезти до 80 000 ефимков. Пошлина была значительной. Нагайцы, например, из вырученных денег за торговлю лошадьми платили в казну по пять рублей со ста и, кроме того, отдавали царю десятую часть своих табунов, а лучший ногайский конь стоил 20 рублей.
Наши купцы были довольны своей торговлей в северных портах, и им не было смысла плавать в другие государства, хотя у нас уже были корабли с нанятыми немецкими матросами и кормчим.
В XVI в. в России стали появляться купеческие династии, например, Строгановы.
Русское хлебосольство
До конца XVI в. церемониал и изобилие царских обедов существенно не изменился, а роскошь по-прежнему сочеталась с большими неудобствами. Сидя за царским столом, английский посол при Иване Грозном Дженкинсон ел с золотых блюд и оценил в 400 фунтов стерлингов два кубка, ходившие по рукам пирующих. Флетчер насчитал 300 служащих за столом, одетых в золотую и серебряную парчу. Царь ел один за столом литого золота. Сразу было принесено сто золотых блюд, но не было ни тарелок, ни приборов, о салфетках уж нечего и говорить. Русские носили у пояса нож и ложку. В 1576 г. императорские послы обратили внимание на то, что перед устроенным для них пиром около 200 приглашенных к обеду отправились в царский гардероб и заменили кафтаны из золотой парчи белыми с горностаевой опушкой одеждами.
В ХVI в. существовал определенный церемониал пиров. Место возле государя занимали его братья или митрополит; дальше садились вельможи и чиновники, среди которых иногда были и простые воины, отличившиеся в войнах. В центре, на высоком столе, стояло множество золотых сосудов, кубков, чаш. Перекрестившись, царь брал себе кусок мяса, нарезанного кравчим, затем давал некоторым важным лицам и смотрел, как подавали кушанья дорогим гостям. Разносящие говорили: «Царь посылает тебе это». Получивший вставал и благодарил. То же повторялось и с напитками. Напитки иностранцам нравились, но приправы из шафрана, кислого молока и огурцов в уксусе они не воспринимали.
Необходимость сидеть за столом пять-шесть часов и пить со всех посылавшихся им царем чаш удручала даже самых выносливых. Кроме того, был обычай после пира посылать почетным гостям кушанья и напитки, которыми они делились с царскими посланными. Один императорский посол зараз получил семь чаш романеи, столько же рейнского вина, мускатного, белого французского, канарского, аликанте и мальвазии, двенадцать ковшей меду высшего качества, семь низшего, восемь блюд жареных лебедей, столько же журавлей со специями, несколько блюд из петухов, жареных кур без костей, глухарей с шафраном, рябчиков в сметане, уток с огурцами, гусей с рисом, зайцев с лапшей, лосиных мозгов, множество пирогов с мясом и сладких, желе, кремов, засахаренных орехов. Все это получил человек, только что вышедший из-за стола!
При дворе, как и у частных лиц, пиры с их ужасным обжорством и неумеренным питьем были необходимым условием всякого празднества и самым любимым развлечением.
Такое изобилие изумляло иноземцев, но русские цари этого удивления и хотели.
Исконное русское хлебосольство отличало не только царские обеды, но и простые дома. Скупость была неуместна, когда хозяин принимал гостей. Самый обидный упрек в неблагодарности у россиян – это когда говорят: «Ты забыл мою хлеб-соль». В России знатные и богатые люди, как правило, выглядели тучными, что считалось достоинством.
Царские выезды
Если пешие выходы знатной женщины обставлялись пышно и сопровождались многочисленной челядью, то, само собой разумеется, выходы и выезды царицы были еще более пышными и церемониальными.
Экипаж царицы сопровождали не только женщины по чину104, но и мужчины. Если выезд или поход был дальний, то состав женского чина значительно увеличивался, и привлекалось к участию большое количество служащих дворовых людей.
Один из чиновников персидского посольства самого начала ХVII в. описал выезд царя и царицы из города в один из монастырей, находящийся в 30 милях от Москвы. Впереди следовал конный отряд численностью в 500 человек, одетых в красные кафтаны. Они ехали по трое в ряд, имея луки и стрелы, сабли у пояса и секиры на бедре. Следом за этим отрядом вели царских коней: 30 для царя и наследника и 20 белых коней для карет царицы. Потом следовал крестный ход в сопровождении патриарха и высшего духовенства. Духовенство сопровождало большую икону и огромный колокол, предназначенные в дар монастырю. За духовенством следовал сам царь, который вел за руку двенадцатилетнего сына. Дальше шла царица, поддерживаемая с обеих сторон пожилыми дамами. Ее лицо, как и лица придворных дам, было густо покрыто белилами и румянами согласно обычаю. Царицу сопровождали до шестидесяти очень красивых женщин, «если только притиранья, которые у них считаются делом религиозным, не обманывали моих глаз», – замечает очевидец. Вся одежда была унизана жемчугом, на голове были надеты белые шляпы с большими лентами по кругу, тоже унизанные жемчугом. Очевидца удивили шляпы, которые не были характерны для России того времени. Дальше ехали три огромные кареты; первая, предназначенная царице, была запряжена десятью прекрасными лошадьми, по две в ряд; вторая восьмью, а третья шестью лошадьми. Кареты были роскошны и великолепны как изнутри, так и снаружи. За каретами царицы ехали кареты вельмож.
